– Я надеялась, что меня сегодня покатают на лимузине, – сказала с улыбкой. – Забыла, что тебе надо соблюдать конспирацию.
– Дело не в конспирации, – ответил Антон, трогаясь с места. – Я сегодня с утра езжу на этой машине, – он невесело усмехнулся. – Моя благоверная не захотела садиться в неё. Назвала корытом. Скандал мне устроила.
– Ты обиделся и в отместку решил покатать любовницу?
– Нет, Лариса. Мне действительно очень нужно поговорить с тобой. Это во-первых. А во-вторых: ты мне не любовница, а любимая женщина и будущая жена.
Она посмотрела в окошко.
– Куда мы едем? Я живу в другой стороне.
– Мы не поедем к тебе. Погуляем в лесочке.
– Отчего так?
– Есть причины.
Женщина немного помедлила, после чего вкрадчиво спросила:
– Может быть, ты кого-то боишься?
– Да, – сказал Антон. – Я жутко боюсь ваших бабок у подъезда. Они страшнее эфэсбэшников. Всех видят насквозь.
Лариса лукаво взглянула на него.
– А может, ты боишься, что ко мне Серёжа придёт? – продолжала наседать она.
– Точно! Припрётся не вовремя. Знаешь, дорогая, я не хочу слышать о нём даже в шутку. Понимаю, что в данной ситуации не могу ставить тебе условия, но всё же прошу не будоражить мою ранимую душу.
Она прижалась к его плечу.
– Ну, чего ты, Антоша! Тебе не надо волноваться. У меня с Сергеем отношения чисто платонические. Пьём чай и разговариваем. Вот и всё.
– Нет, не всё, – упрямо возразил Антон. – Вы ещё конфеты едите. А это уже почти измена.
– Мне нравится, как ты шутишь, – сказала Лариса. – У тебя хорошо развито чувство юмора.
Он бросил на неё пристальный взгляд.
– Ты полагаешь, что это была шутка? Я и не знал. Честно говоря, мне сейчас вообще не до шуток.
Лариса перестала улыбаться.
– Честно говоря, мне тоже не до шуток.
– А тебе почему? Я полагал, что у тебя всё прекрасно: молода, красива; в услужении два поклонника и претендента на твоё сердце.
– В том-то и беда, что не два, а три.
– Так-так! – Антон побарабанил пальцами по рулевому колесу. – Давай-ка подробнее. Кто ещё нарисовался на горизонте?
– Да есть один… отморозок.
Толмачёв опять резко взглянул на неё.
– Отморозок? Откуда взялся? Что у тебя общего с ним?
Она устало прижалась затылком к подголовнику.
– Ничего. Только то, что живёт по соседству. Он мне по молодости проходу не давал. Даже угрожал зарезать, если не отвечу на его домогательства. К счастью, до смертоубийства дело не дошло, поскольку вскоре его посадили. Он отсидел, вышел и очень скоро куда-то исчез. Потом прошёл слух, что он опять получил срок. Потом, кажется, ещё. В наших краях его не было много лет. А вчера вечером я вышла за хлебом и столкнулась с ним.
– И он сразу стал к тебе приставать?
– Да. Сказал, что все эти годы только обо мне и думал; что я разбила ему сердце, сломала жизнь, испоганила душу и поэтому должна взять его к себе на пожизненный срок.
– Он действительно может зарезать?
– Меня? Не знаю. Наверное, нет. А вот тебя может. И Сергея тоже.
– Так-так! – опять пробормотал Антон. – Теперь слушай меня, Лариса. Отморозку не груби. Постарайся держать с ним вежливую дистанцию. Не обольщайся на его счёт – он для тебя ещё более опасен. Сергей у тебя пусть пока не появляется. Впрочем, почему «пока»? Пусть вообще забудет к тебе дорогу! Конфеты я тебе сам буду покупать.
– Хорошо. С конфетами мы определились, – сказала Лариса. – А как быть с отморозком? Не могу же я бесконечно держать вежливую дистанцию.
– С ним я разберусь, – пообещал Антон, с грустью подумав о том, что за помощью придётся обращаться к одному из своих «вероятных противников».
– Когда разберёшься? И как?
– Отвечаю на первый вопрос: не позднее завтрашнего дня. На второй вопрос давать ответ не вижу необходимости. Важен результат. А он, надеюсь, будет. Расскажи всё, что знаешь, о своём криминальном поклоннике.
Антон вынул из кармана цифровой диктофон, включил его и передал пассажирке.
– Его зовут Карпатов Михаил, – стала диктовать информацию Лариса. – Отчество, кажется, Александрович. Мой ровесник. Живёт в соседнем подъезде с матерью в квартире сорок шесть. Вот, пожалуй, и всё.
– Этого достаточно, – сказал Антон, забирая диктофон. – Однако мы приехали.
Он свернул с шоссе на грунтовую дорогу, проехал по ней метров триста и остановил машину среди высоченных деревьев соснового бора. Вышли из салона. Лариса взяла своего спутника под руку, и они побрели по жёлтой осенней траве. Погода стояла мягкая, тёплая. Светило клонящееся послеполуденное солнце, пробиваясь сквозь стволы сосен. Небольшой ветерок с лёгким шумом шевелил высокие кроны деревьев, вселяя в души гуляющих здесь людей покой и умиротворение. Это благостное чувство не хотелось нарушать разговорами, поэтому первое время бродили молча. Потом Лариса нарушила молчание.
– Ты хотел о чём-то поговорить со мной.
– Да, – сказал Антон. – У меня возникли нерешённые вопросы и связанные с ними сомнения. Ситуация очень серьёзная, требует каких-то решений, а я не могу определиться со своей позицией. Это меня напрягает и изматывает. Хочется с кем-то посоветоваться или хотя бы излить душу. И ты знаешь, я вдруг обнаружил, что кроме тебя никому не могу довериться, – он заглянул в глаза своей спутнице. – Ты готова меня выслушать?
Лариса остановилась, тронула рукой его спутанные ветром волосы.
– Зачем спрашиваешь? Ты сам знаешь ответ на этот вопрос.
– Разговор будет долгим.
– Разве мы спешим?
– Да, верно: спешить нам некуда, – сказал Антон.
Он собрался с мыслями. Но прежде, чем приступить к рассказу, спросил:
– Скажи, Лариса, если я не стану губернатором, ты не изменишь ко мне своего отношения?
Она смотрела на него удивлённо и немного растерянно.
– Разумеется, нет. Но я не понимаю, почему ты сомневаешься в своей победе? Твои шансы очень велики.
– Я не об этом. Видишь ли… Может быть, будет лучше, если я вообще откажусь от участия в выборах?
– Но… почему?!
Антон тяжело вздохнул.
– Я перестал понимать ситуацию. Вокруг меня происходит какая-то возня. Кто-то что-то замышляет, а я не могу разобраться в своих подозрениях. Возможно, мне грозит серьёзная опасность. При этом падает тень на человека, которому я бесконечно доверял, и который теперь, якобы, эту опасность представляет. А я уже не знаю, кому верить, а кому нет.
Лариса пожала плечами, как бы выражая своё недоумение.
– Антон, но это же обычное явление в борьбе за власть. Тебя пытаются вывести из равновесия, напугать, деморализовать. Не поддавайся на провокации.
Антон смотрел в её ясные серые глаза, и чувствовал, как его душа наполняется тягостной, щемящей болью и какой-то нездешней тоской. Нет, не этих слов он ждал от неё. Других, совсем других. Но всё же почему у него такая болезненная реакция? Что с ним вообще происходит?
– А если мне действительно грозит опасность? Такую возможность ты не допускаешь?
Лариса улыбнулась и мягко погладила его плечи.
– Ах ты, мой рыцарь! Ну чего ты так разволновался? Обещаешь разобраться с матёрым уголовником, а сам кабинетных крыс испугался.
Боль и тоска как-то разом покинули душу, не оставив ничего вместо себя. Осталась только пустота.
– Наверное, ты права, – сказал Антон. – Действительно: чего мне бояться? Ну что же, пора возвращаться к машине.
Лариса почувствовала неладное. В лице появилась тревога.
– Антоша, что с тобой? Я тебя обидела? Ну, прости меня! Ты хотел мне что-то рассказать. Говори – я внимательно выслушаю.
– Знаешь, я передумал. Не о чем рассказывать. Ты правильно назвала причину: я просто напустил на себя страху.
Он повернулся и пошёл. Лариса устремилась за ним.
– Анто-о-он! – жалобно, почти нараспев крикнула она. – Ну, чего ты как ребёнок? Обиделся и замолчал. Ну, дура я, дура! Не сообразила сразу, не почувствовала твоего состояния. Но ведь всё можно исправить.
Он продолжал идти, не оборачиваясь. Лариса остановилась и громко сказала:
– Я не поеду с тобой.
Антон остановился, обернулся.
– Что?!
– Что слышал! Я не сяду в твою машину, пока мы не поговорим.
– Не глупи! – он подошёл к ней, потянул за рукав. – Уже вечереет. Как ты будешь добираться?
Она резко отдёрнула руку.
– Не твоя забота.
Он немного постоял молча, потом сказал:
– Хорошо, мы непременно поговорим. Но не сейчас.
– Почему?
– Потому что я не люблю хвататься за несколько дел сразу. У нас на данный момент есть две проблемы. Мы их решим поочерёдно. Сначала займёмся твоим уголовником, а уж потом моими тайными врагами.
Лариса недоверчиво смотрела на него.
– Обещаешь?
– Обещаю.
Они вернулись к машине и вскоре покинули сосновый бор. По пути пытались поговорить на посторонние темы, но разговор не клеился.
